А.Н. Асаул, В.А. Кощеев
Государственное предпринимательство в строительстве (государственный строительный заказ)
под ред. засл. строилеля РФ, д-ра экон. наук, профессора А. Н. Асаула. - СПб.: АНО ИПЭВ. 2009. 300с.

Предыдущая

Оглавление

Следующая

ГЛАВА II. Теоретические ОСНОВЫ УПРАВЛЕНИЯ ГОСУДАРСТВЕННЫМ СТРОИТЕЛЬНЫМ ЗАКАЗОМ (ГСЗ)

2.2. Маркетинго-ориентированная концепция управления ГСЗ

Государственный строительный заказ (ГСЗ) является разновидностью государственных заказов вообще. Он обладает собственной спецификой, которая проявляется, прежде всего, в методологии формирования программ и заданий, входящих в ГСЗ, а также на уровне реализации с использованием соответствующего методического обеспечения. Однако важнейшей концептуальной посылкой к формированию государственного строительного заказа является его интеграция в систему государственного экономического (социально-экономического) регулирования, где он оказывается «в фокусе» выполнения основных государственных функций.[68]

В рамках настоящего параграфа мы планируем провести:

- изучение концептуально-общих основ управления ГСЗ, обусловленных его включением в систему госрегулирования;

- изучение методологической специфики формирования и реализации ГСЗ;

- исследование методического базиса формирования и реализации ГСЗ на основе выделения общих и специфических признаков и сформировать предложения по его совершенствованию, опирающиеся на результаты концептуально-методологических разработок.

Выше были рассмотрены базовые предпосылки формирования госзаказа в условиях смешанной экономики, вобравшей в себя признаки планового и рыночного хозяйствования. Такими предпосылками являются включение принципов макромаркетинга и государственного маркетинга в процесс госрегулирования экономики, которые распространяются на все элементы государственного регулирования и, в частности, те из них, что реализуются на основе госзаказа. Такой подход приближает к практике идеологию «равносуществования» плановых и рыночных начал. Государственный заказ синтезирует эти начала и приобретает статус реализатора государственных интересов за счет агрегирования усилий государственного и предпринимательского сектора.

Анализируя новейшие тенденции в маркетологии и использовании макромаркетинга, выделим моменты, ключевые для последующего разговора:

1.  Современный маркетинг тяготеет к использованию концепции маркетинга взаимодействия, с помощью которого можно осуществлять управление контактами на основе согласования интересов взаимодействующих сторон, в том числе и длительными, стратегически значимыми контактами.

2.  Среди видов маркетинга выделяется новая форма – бюджетный маркетинг, который означает применение маркетинговой методологии к процессу распределения госбюджетных средств.

3.  Акцентируется внимание на проблемах информационного обеспечения маркетинговой и всей управленческой деятельности (даже появился термин «информационный маркетинг»), что обусловлено новой мирохозяйственной реальностью – становлением информационно-знаниевой экономики в условиях продолжающегося процесса глобализации.

Актуализация маркетинга взаимодействия является следствием актуализации сетевого подхода к управлению вообще. Реальным воплощением сетевого подхода является формирование предпринимательских сетей при осуществлении в различных  видов экономической деятельности.

Предпринимательские сети, складывающиеся в эпоху развития рыночных взаимодействий, обладают следующими признаками:

-  динамизмом,

-  неоднородностью,

-  наличием сотрудничества множества субъектов,

-  изменяемостью,

-  инновационностью,

-  стремлением к снижению неопределенности,

-  сложностью осуществления формального подхода.

Динамизм предпринимательской сети означает способность к поступательному наращиванию общих возможностей партнеров по сети и их индивидуальному развитию.[69] Если рассматривать в качестве предпринимательской сети органы госрегулирования (госпредпринимательства) и организации – исполнители заказа, то свойство динамизма позволяет увеличивать не только потенциал сети, но и потенциал партнеров по взаимодействию.

Неоднородность сети предполагает не только ее развитие, но и существование многих (теоретически бесконечных) комбинаций в сетевой структуре. Неоднородность сети, применительно к сетевой «связке» госпредпринимательство–госзаказ, открывает новые возможности для соединений субъектов по взаимодействию и их ресурсов, что увеличивает инновационные возможности сетевого образования.

Наличие сотрудничества – едва ли не ключевой признак. Именно оно означает совместное создание стоимости. В условиях формирования и реализации государственного строительного заказа это свойство предпринимательской сети создает барьеры для распыления ресурсов строительной отрасли, наблюдаемое в последнее десятилетие.

Свойство изменяемости заключается в том, что распределение видов деятельности между участниками сети индивидуально и подвержено изменениям. Это значит, что всегда индивидуальны и госзаказы, а их распределение требует использования управленческого инструментария, необходимого для любого динамического процесса. При этом для адаптации только одного случая отношений обмена необходима координация нескольких сетевых взаимосвязей, а иногда и всей сети. Изменяемость предпринимательской сети характеризуют ее гибкость и адаптивность – свойства, достигаемые за счет использования маркетинговых технологий.

Инновационный характер предпринимательской сети обусловлен существованием следующих факторов:

-  интеграцией ресурсов всех участников сети (в рассматриваемом случае органов госпредпринимательства и исполнителей госзаказа);

-  возможностью мобилизации этих ресурсов на инновационный поиск;

-  возможностью реализации бенчмаркинга, т. е. изучения и заимствования передового опыта, в первую очередь, накопленного сетевыми партнерами;

-  интеграцией инновационного потенциала партнеров, в том числе – интеллектуального;

-  расширением информационно-знаниевого обмена.

Свойство, охарактеризованное как снижение неопределенности, связано с тем, что эту неопределенность удается снизить за счет координации взаимодействий. Взаимодействия – наиболее легкий путь к снижению информационной энтропии, что особенно важно в условиях, когда информация становится ресурсом и очевидны тенденции к расширению информационно-знаниевого обмена, свойственного условиям «новой экономики».

В рамках сетевого подхода к формированию госзаказа можно утверждать, что чем интенсивней взаимодействия между заказчиком и исполнителями и исполнителями между собой, тем более определенны условия реализации госзаказа, а значит и его промежуточные и конечный результаты.

Сложность формального контроля означает, что в сетевых структурах потребуется наблюдение и анализ внутренних взаимосвязей (в том числе и межличностных), что невозможно без использования средств мониторинга. Такой мониторинг может дать лишь неточные, укрупненные оценки, т. к. речь идет о необходимости количественного измерения трудноформализуемых качественных параметров.

В предпринимательской сети взаимодействуют обладающие мотивациями стороны. При этом каждая из сторон имеет собственные интересы и предпочтения. Эти предпочтения выражены с помощью переменных комплекса маркетинга, которые согласовываются при заключении контракта о сотрудничестве. Таким образом, комплекс маркетинга (маркетинг-микс) трансформируется из традиционной концепции в концепцию маркетинга взаимодействия. Традиционный подход подвержен усложнениям, вызванным воздействием долгосрочных, стратегически гибких отношений и согласованных действий на всех этапах формирования и исполнения государственных заказов.

Анализ свойств предпринимательских сетей позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, маркетинг в сетях является инвестиционным процессом, на основе которого субъект сети развивает свои позиции в сетевой структуре, относящиеся к числу его нематериальных активов, т. к. они обеспечивают доступ к ресурсам, в первую очередь, – инвестиционным.

Во-вторых, маркетинг такого рода –это стратегическая деятельность, подчиненная выстраиванию длительных, устойчивых коммуникаций между субъектами сети с целью обеспечения управления ими, а также позиций в предпринимательской сети, позволяющих эффективно использовать преимущества сетевого подхода.

Возможности государственного регулирования и госпредпринимательства охватывают преимущественно сферу обращения, что необходимо для создания эффективного взаимодействия основных рыночных факторов: спроса, предложения и цены. При этом государство определяет наиболее перспективные народнохозяйственные комплексы, развитие которых обеспечивает развитие экономики в целом. Экономическая теория при рассмотрении сферы обращения акцентирует внимание на эквивалентности обменов. Теория маркетинга в отличие от экономической теории сосредотачивает внимание на эффективности обменов, т. е. превышении выгод над издержками. Эффективность и эквивалентность – не всегда совпадающие понятия (эквивалентность означает равенство обмениваемых благ, справедливость мены), поэтому субъекты рынка и сетевых процессов, используя маркетинг, стремятся формировать взаимовыгодные обмены, которые обеспечивают максимизацию эффективности вне зависимости от степени эквивалентности обменов.

В работах В.А. Кныша[70] вводится понятие «взаимный маркетинг» в применении его к рынку госзаказов. Для обоснования этого термина приводятся следующие аргументы.

Ф. Котлер связывает предпринимательство не с прибыльностью, а с рыночной активностью.[71]  Когда одна из сторон (индивид или фирма) ищет возможные варианты обмена активнее, чем другая, автор называет ее предпринимателем или активным субъектом рынка, а вторую – предполагаемым покупателем. Активный субъект рынка может быть и продавцом, и покупателем. Если есть несколько покупателей на одну единицу товара, то все потенциальные участники обмена являются активными сторонами, а ситуация, в которой они находятся, называется взаимным маркетингом.

Данный методологический подход позволяет корректно описать возможность применения маркетинга госзаказчиком как государственным предпринимателем. Когда госзаказчик объявляет конкурс на размещение заказа, он становится инициатором рыночного обмена, проявляя предпринимательскую активность.

С позиций теории маркетинга, на рынке государственных заказов все стороны являются активными субъектами рынка, они могут использовать ту или иную стратегию трансакционного маркетинга для заключения единичного контракта или стратегию маркетинга взаимодействия в случае установления долгосрочных отношений.

Иными словами, взаимный маркетинг на рынке госзаказов – явление теоретически вполне обоснованное и практически необходимое, если все участники этого рынка, включая госзаказчика, стремятся осуществить эффективную трансакцию или серию эффективных трансакций. Встречное использование маркетинговых технологий госзаказчиком дает возможность сделать государственный контракт взаимоэффективным, то есть эквивалентным в рассмотренном выше смысле.

Чтобы обмен нес в себе предпосылки маркетинга, необходимо выполнение условий рыночной независимости субъекта мены.

Например, «внутрифирменный» обмен, который регулируется системой принятых в данной организации правил и инструкций, в отличие от товарно-денежного обмена продуктов фирмы на рынках, не несет в себе прямых признаков маркетинга (только косвенные), поскольку внутрифирменные обмены являются не целью, а результатом маркетинговой деятельности организации. Однако внутрисетевые обмены уже несут в себе явные признаки рыночных отношений, поскольку каждый из участников сетевой структуры относительно свободен в выборе партнеров, хотя после принятия такого решения, закрепляющего отношения и рыночную позицию фирмы в сети, действия последней

начиняют подчиняться «мягким» внутрисетевым принципам и правилам поведения.

Для государственной организации, осуществляющей хозяйственную деятельность, связанную с рыночными обменами, как и для частной фирмы, особенности «внутрифирменного» устройства, включая организационно-правовое оформление, структуру управления, распределение функций, принципы вознаграждения сотрудников и другие аспекты, не могут оказывать решающее влияние на возможность использования маркетинговых инструментов при осуществлении рыночной деятельности.

Структура обменов в смешанной экономике (по Ф. Котлеру) представлена на рис. 2.2.

Сделаем вывод: в идеологии взаимодействия, подытоживающей трансформацию маркетинговой парадигмы, скрыты концептуальные основы управления государственным заказом, направленным на максимизацию экономических или социально-экономических результатов в сопоставлении с затраченными ресурсами. Кроме того, именно взаимодействие есть источник интеграции ресурсов, не противоречащий принципу согласования целей и интересов.

Рис. 2.2. Структура обменов в смешанной экономике

Что касается бюджетного маркетинга как инструмента макроэкономического регулирования, то вместе с его появлением родилось и много вопросов. Так как сферой бюджетного маркетинга является распределение госбюджетных средств, направляемых в виде инвестиций в некоторые виды деятельности, логично предположить, что его можно рассматривать как один из элементов маркетинга инвестиций (инвестиционного маркетинга). Маркетинг инвестиций уже завоевал прочные позиции в отечественной управленческой науке. Под ним принято понимать деятельность, связанную с поиском инвестиций, необходимых для реализации конкретных планов и проектов, осуществляемую с использованием маркетингового инструментария.

Не трудно заметить, что потребителями в системе инвестиционного маркетинга являются предпринимательские структуры, в числе которых находятся и субъекты предпринимательства. «Поставщиками» инвестиций выступают инвесторы, в состав которых входят и предпринимательские структуры, и органы госрегулирования, и любые иные институциональные субъекты. Основное маркетинговое воздействие осуществляется не в направлении от носителя инвестиций к предпринимательской структуре любой сферы деятельности, т. е. от «производителя» к потребителю (что соответствует логике классического маркетинга), а наоборот – от потребителей инвестиционных ресурсов к инвесторам. Инвестиционный маркетинг, в этом смысле, это «маркетинг наоборот» [72]. Он эффективен тогда, когда эффективен спрос, а не предложение.

В рамках бюджетного маркетинга также формируется предложение – предложение по рациональному (с государственной точки зрения) использованию бюджетных средств. Это предложение направлено на удовлетворение спроса в отдельных сферах, являющихся прерогативой государственного управления, спроса, который сталкивается с необходимостью подтверждения своей эффективности. В рассматриваемой сфере основная нагрузка, с точки зрения обеспечения эффективности, ложится на потребителя. Задачей «производителя» («поставщика») бюджетных средств является оценка эффективности планируемых действий со стороны носителей спроса.

Однако спрос на бюджетные средства и инвестиции вообще всегда оформлен в виде некоторых планов, проектов, программ, которые являются, по сути, предложением (коммерческим, инновационным) по производству определенного вида продукции, работ и услуг. При этом складывается особая рыночная ситуация, когда предложение встречается с предложением. Эту ситуацию иллюстрирует рис. 2.3.

Данная схема, несмотря на всю ее условность, иллюстрирует подход, свойственный взаимному маркетингу, когда одни и те же организации могут выступать и в качестве потребителей, и в качестве производителей. Если ориентироваться на Ф. Котлера, то именно такой обмен наиболее активен и именно он формирует предпринимательскую среду.

Методология бюджетного маркетинга пока чрезвычайно далека от своего завершения, провозглашены только общие принципы и подходы. Поэтому на данном этапе можно ограничиться методологией маркетинга инвестиций, с которой не может не корреспондироваться методология бюджетного маркетинга.

Рис. 2.3. Схема формирования бюджетного маркетинга.

Связь управления государственным строительным заказом с бюджетным (а в более общем смысле – инвестиционным) маркетингом обусловлена и интеграцией собственно строительной деятельности и процесса ее инвестиционного обеспечения в рамках инвестиционно-строительного комплекса (ИСК). Органы госуправления, занимающиеся распределением бюджетных средств, конечно,

не входят в состав ИСК, однако организации ИСК, имеющие богатый опыт работы с потенциальными и реальными инвесторами, могут использовать апробированные приемы взаимодействия с носителями инвестиций. Взаимный характер отношений способствует обмену накопленным управленческим опытом и регулированию спроса и предложения в сфере формирования и реализации государственного строительного заказа.

Усиление роли информационных факторов в методологии государственного предпринимательства обусловлено следующими причинами. Во-первых, развитием макроэкономического прогнозирования и индикативного планирования. Индикативное планирование, как известно, оперирует гибкой системой индикаторов социально-экономических параметров, характеризующих желаемое состояние макроэкономической системы и ее элементов, которые обязательны для госсектора и носят рекомендательный характер для частно-предпринимательской среды. Индикативное планирование реализуется вместе с множеством целевых программ, ориентируемых на решение самого широкого круга проблем жизнеобеспечения общества, что требует расширенных многоэтапных согласований. Этот процесс нуждается в агрегировании, обобщении и анализе сверхбольших объемов информации. При этом на практике, даже в современный период – в эпоху развития информационных технологий, сохраняется дефицит информации, затрудняющий использование теоретически обоснованных и апробированных инструментов госрегулирования.

Во-вторых, рыночные взаимоотношения не бывают свободны от информационной асимметрии. Она выражается прежде всего в том, что различные субъекты рынка обладают бóльшими, чем другие массивами информации или информацией, имеющей более высокую степень точности и достоверности. Это предоставляет им особые преимущества. Например, появляются дополнительные возможности в области приобщения к новым государственным проектам (в качестве их реализатора) или обнаруживаются новые лимитирующие факторы, которые было невозможно предугадать заранее. Информация (во всем многообразии ее аспектов) давно превратилась в крайне важный элемент ресурсного потенциала, который воздействует на эффективное использование ресурсов других видов.

Проблема информационной асимметрии давно изучается специалистами в области маркетинга.

В маркетологии проблема информационной асимметрии рассматривается с позиций потребительского поведения. Так, Р. Хилер и Э. Чанг пишут, что «в силу недостаточности или неточности информации потребители могут искаженно воспринимать ценность продукта. Возникает асимметрия информации, которая имеет важное следствие для маркетинга и, прежде всего, для брэндинга»[73]. Одним из следствий несовершенства информации является «осознание потребителями меньшего числа альтернатив и общее снижение их чувствительности к ценам».

В строительстве случаи информационной асимметрии достаточно часты.[74] Например, строительная организация выводит на рынок готовый к эксплуатации жилой комплекс. Этот комплекс и является, с ее точки зрения (с точки зрения производителя), продуктом, выступающим в качестве рыночного предложения. Однако отдельный потребитель (в большинстве случаев) приобретает и потребляет не весь объект, а лишь его часть – квартиру, секцию. С его точки зрения, рыночным предложением являются эти квартиры и секции. Так как параметры, которые используются для описания рыночного предложения в первом и втором случае во многом не совпадают, можно зафиксировать информационную асимметрию, которая безусловно создает трудности в процессе обмена.

Государственные заказчики сталкиваются как с проблемой дефицита, так и с проблемой асимметрии информации. Они зачастую несут высокие издержки за счет недостаточной информации о всех потенциальных исполнителях ГСЗ, о возможностях конкретных строительных организаций, а также о ценах на различные виды строительной продукции, работ, услуг и способах ее приобретения.

Здесь важно подчеркнуть, что поскольку рыночный механизм опирается лишь на ценовые сигналы и не содержит «встроенной» системы информирования участников обмена (ни о свойствах товаров, ни о рыночной и макроэкономической ситуации, ни о потребностях общества, ни о возможностях отдельных производителей), эти функции должны стать прерогативой государства.

Известный специалист в области государственного регулирования экономики профессор Дж.Ю. Стиглиц так комментирует проблему дефицита информации применительно к американскому рынку. «Роль государства в преодолении информационного дефицита выходит далеко за рамки мер по защите потребителей. Информация – во многих отношениях общественный товар. Предоставление информации новому лицу не уменьшает ее количества для других. Эффективность требует, чтобы информация предоставлялась бесплатно или, более точно, единственной платой являлись бы реальные издержки на передачу информации. Частный рынок, как правило, обеспечивает недостаточное предложение информации точно так же, как он не создает необходимого количества других общественных благ»[75].

Следствием обострения проблемы информационной асимметрии может стать дезорганизация рынков. Экономическая теория не дает иных практических рекомендаций для эффективной борьбы с этим явлением кроме усиления регулирующей роли государства.      

В реальной практике полная и достоверная информация рыночным агентам либо недоступна, либо ее получение связано с чрезмерными затратами. Проблема получения не запрещенной к распространению достоверной экономической информация в условиях глобализации экономики становится одной из основных для добросовестного предпринимателя. Появление Интернета не столько снизило остроту данной проблемы, сколько качественно расширило зону поиска необходимого товара и ускорило время получения информации.

Намеренное искажение экономической информации, равно как и попытки переведения получения публичной информации на коммерческую основу, когда информация принимает товарную форму в сфере теневой экономики, неизбежно тормозит экономическое развитие общества, снижает деловую активность.

Подавляющее большинство экономических субъектов могут в определенной мере решить проблему информационного дефицита лишь по отношению к микроокружающей внешней среде, в которой представлены конкуренты, потребители, поставщики, посредники. Для этой цели они пользуются услугами консалтинговых организаций, организуют систему внутреннего консалтинга, прибегают к методам бенчмаркинга и маркетинговой разведке. Такие усилия далеко не всегда успешны (т. к. существует масса погрешностей в консалтинговом инструментарии). Но даже в случае успеха, они не решают проблему. Субъекты микроуровня имеют различные возможности в области получения и анализа информации, что усугубляет информационные диспропорции.

Представители крупного бизнеса обладают значительно более широкими (в сравнении с малыми формами предпринимательства) информационными возможностями. Мало того, на отраслевом уровне они в состоянии превращать экономическую информацию в эндогенный фактор, лоббируя, например, через систему власти принятие нужных макроэкономических решений. При этом средний и малый бизнес, который не в состоянии финансировать получение информации и подобные действия, обречен на хроническую «информационную недостаточность», страхуя свой риск ростом цен на товары, снижением их качества, либо используя дефицит информации в собственных интересах, например, путем применения недобросовестной рекламы.

Однако получение полной макроэкономической информации за счет собственных усилий неосуществимо даже в рамках крупных и крупнейших организаций, что естественно снижает их экономические возможности. Единственный выход из этой ситуации – организация макроэкономического мониторинга, обеспечивающего равные и содержательно достаточные условия всем участникам предпринимательской деятельности вне зависимости от их масштаба и формы собственности. В роли субъектов такого мониторинга могут быть только госструктуры (что и является одной из основных их функций).

Важно подчеркнуть, что для бизнес-субъектов, осуществляющих внешнеэкономическую деятельность, другой способ получения достоверной информации просто невозможен. Многие практические примеры, касающиеся внедрения российских предпринимательских структур на зарубежный рынок и зарубежных – на российский свидетельствуют об «информационных провалах» как причине рыночных неудач.

Отметим, что действие информационной составляющей государственного маркетинга разбивается на две части:

-  информационное обеспечение системы индикативного и программно-целевого планирования для реализации национальных интересов;

-  устранение информационных диспропорций во внутренней среде российского предпринимательства.

В качестве третьей причины, обуславливающей актуализацию информационного госрегулирования и формирования государственных заказов, следует выделить появление новой мирохозяйственной реальности – информационной (или информационно-знаниевой) экономики, а также бурное развитие информационных технологий не только обеспечивающих, но и стимулирующих информационно-знаниевый обмен. Актуализация информационно-знаниевой составляющей в методологии формирования государственных заказов вполне закономерна. Новая экономика - считает Н.А. Асаул. - «трактует современные» экономические процессы как экономику, основанную на знаниях, и даже экономику знаний (воспринимаемые рядом авторов как тождество). В экономике этого типа знания и информация приобретают статус ресурса, что напрямую связано с институциональными взаимодействиями субъектов рынка и, в частности, участников ИСК, которые следуют принципам взаимного увязывания интересов, целей, производственных стратегий и принимаемых управленческих решений.[76]

В экономической литературе возможности и перспективы информационно-знаниевого обмена рассматриваются в контексте информационного общества – мирохозяйственной реальности, практические аспекты которой в первую очередь проявляются на уровне государственного регулирования. Представляется целесообразным остановиться на ключевых положениях концепции информационного общества[77], которые помогут найти необходимые обоснования правомерности внедрения информационной составляющей в методологию формирования и реализации госзаказа.

Вообще термин «информационное общество» возник во второй половине 60-х годов ХХ века. Объем циркулирующей в этот период времени информации в общественных отношениях стремительно возрастал по экспоненте, что позволило говорить о таком явлении, как «информационный взрыв». Ввел термин «информационное общество» Махлуп Ф.[78]. Он считал, «что информация может рассматриваться как своего рода промышленный продукт, и ее производство – один из видов промышленной индустрии».

Наиболее часто авторы, исследующие проблемы развития, в том числе и инвестиционно-строительного комплекса, ссылаются на разработанную Масудой Е. концепцию информационного общества. Он выделяет следующие основные принципы:

-  основой нового общества является компьютерная технология с ее фундаментальной функцией замещать или усиливать умственный труд человека;

-  информационная революция стремительно превращается в новую производительную силу, что делает возможным массовое производство когнитивной систематизированной информации, технологии и знания;

-  потенциальным рынком становится «граница познанного», растут возможности решения проблем и развития партнерства;

-  интеллектуальное производство становится ведущей отраслью экономики, ее продукция аккумулируется и распространяется через синергическое производство и долевое использование;

-  основным субъектом социальной активности станет «свободное сообщество», а политической системой – «демократия участия»;

-  основной целью является реализация «ценности времени».

Масуда Е. считает, что новое общество потенциально обладает возможностью достигнуть идеальной формы общественных отношений, поскольку будет функционировать на основе синергической рациональности, которая и заменит принцип свободной конкуренции индустриального общества.

Ряд авторов не столь оптимистичны в оценке последствий информационного общества. В частности, Беллингер Дж. никоим образом не отвергает принципа конкуренции, как основополагающего в развитии хотя бы потому, что он является неотъемлемой характеристикой человеческой природы, мощным мотивом поведения, формулирования цели, разработки действия и реализации деятельности[79]. Работы данного автора значимы с точки зрения осмысления процессов, реально имеющих место в современном постиндустриальном обществе. Он предполагает, что наиболее вероятный результат развития в ближайшем будущем – это интеграция существующей системы с новейшими средствами массовой коммуникации.

Автор подчеркивает, что развитие нового индустриального порядка не означает немедленного исчезновения индустриального общества. Более того, возникает вероятность установления тотального контроля за банками данных, производством информации и ее распространением. Информация, став основным продуктом производства, становится в то же время мощным властным ресурсом, концентрация которого в одном источнике потенциально может привести к возникновению нового тоталитарного государства. До 1980-х годов большинство аналитиков связывало информационное общество исключительно с новыми возможностями получения все более доступной информации. Сегодня же процессы глобализации как порождение информационной революции позволяют трактовать информационное общество более глубоко – как общество знаний или ионосферу. Например, Белл Д., один из первых теоретиков постиндустриализма, констатировал, что понятие «постиндустриальное» общество предполагает акцент на центральной роли теоретического знания как оси, вокруг которой выстраиваются новые технологии, экономический рост и новая стратификация общества[80].

Среди российских ученых, занимающихся проблемами эволюционного развития в информационном обществе, нужно выделить Ракитова А.И., Иноземцева В.Л., Моисееву Н.Н.[81]  и других. В частности Ракитов А.И. являясь одним из ведущих специалистов в области философии компьютерной революции, выделяет следующие особенности информационного общества:

-  любой индивид или организация в любой точке страны в любое время может на основе компьютерного доступа и средств связи получить любую информацию, которая применима для решения технических, социальных и личных проблем;

-  современные информационные технологии производятся и функционируют в доступном для человека режиме;

-  существует возможность производить необходимые информационные ресурсы в том объеме, который может поддерживать развитие науки и производства на современном уровне.

Как следует из данного перечня, позиция Ракитова А.И. во многом близка ранее приведенной позиции зарубежных авторов.

Иноземцев В.Л.[82]  выделяет три характерных черты информационного общества:

-  устранение ресурсных ограничений экономического роста при преобладание в структуре потребления информационных благ;

-  вовлечение все большей части населения в производство высокотехнологичных товаров и услуг, как следствие – уменьшение зависимости для производителей промышленной продукции;

-  новое качество экономического роста, при котором самой эффективной формой накопления становится развитие людьми собственных способностей, а наиболее эффективными инвестициями – инвестиции в человека.

Позиция Моисеева Н. Н.[83]  несколько отличается от других. Он считает, что смена эпох происходит в ходе процесса «вытеснения» новыми ценностями информационного общества ценностей индустриализма, в то время как компьютерная и электронная инженерия являются хотя и необходимыми, но лишь предпосылками этого процесса.

Определенное представление о значимости новой экономики дает тот факт, что, хотя доля сектора информационных технологий в ВВП США в третьем квартале 2000 г. составляла 6 %, его вклад совместно с сектором телекоммуникаций с 1995 г. оценивался в ¹/₄ общего экономического роста. Как показано в таблице 2.3, доля инвестиций в информационную технологию в общих инвестициях в промышленное оборудование и программное обеспечение (равных общим частным промышленным инвестициям в основной капитал минус инвестиции в здания и сооружения) возросла с 30 % в 1980 г. до более чем 50 % в 2000 г.[84].

Систематизируя и обобщая все сказанное, можно утверждать, что информационное общество характеризуется следующими процессами:

-  быстрое накопление информационных ресурсов;

-  информационный бизнес выделяется в особый сектор экономики;

-  происходит быстрая информатизация всех отраслей экономики, информатизация жизни и управления;

Таблица 2.3

Инвестиции в информационные технологии в США в 1980-2000 гг.[85]

Год	Общие инвестиции в промышленное оборудование и программное обеспечение	Инвестиции в информационное оборудование и программное обеспечение, включая программное обеспечение и оборудование по переработке информации	Колонка 3: колонка, %%
1980	227,0	69,6	30,7
1985	334,3	130,8	39,1
1990	427,8	176,1	41,2
1995	620,5	262,0	42,2
2000	917,4	433,0	47,2
	1036,9	532,1	51,3

-  все большее значение приобретает собственность на информационные ресурсы;

-  экономика и общество все более компьютеризируется  и автоматизируется;

-  социальные структуры претерпевают изменения, растет количество занятых в информационной экономике, растет их производительность.

Интеллектуальная экономика  или «экономика, основанная на знаниях» (knowledge-based economy), в последние годы получила широкое распространение не только в мировой экономической литературе, но и в отечественной. Смысл этого понятия заключается в том,  что научные знания и навыки их носителей становятся главным источником и ключевым фактором развития производства и обеспечения устойчивого экономического развития. Эта проблема активно исследуется сегодня западными учеными – Белл Д., Тоффлер О., Дракер П., Ходжсон Дж., Сакайя Т., Гибсон Дж.Л., Стюарт Т., Эдвинсон Л. и другие[86], и подвергается серьезному аналитическому исследованию со стороны отечественных философов, социологов, экономистов (Иноземцев В.Л., Дилигенский Г.Г., Цвылев Р., Гаузнер Н., Иванов Н., Мильнер Б.3., Вильховченко Э., Добрынин А.И., Олейник А.Н., Курганский С.А. и другие)[87].

Наряду с понятием «экономика, основанная на знании», в литературе можно встретить менее корректную формулировку – «экономика знаний» (knowledge economy)[88]. Термин «экономика, базирующаяся на знаниях», ввел в оборот Махлуп Ф. в 1962 году, понимая под ним отдельный сектор экономики[89]. И сегодня его нужно использовать, вкладывая содержание, данное этим автором, то есть использовать для определения типа экономики, где знания играют решающую роль, а их внедрение в производство становится источником роста и развития.

Собственно же знания, а точнее, их производство и потребление, имеют свою экономику, отличную от экономики материального производства или сферы услуг, подчеркивает Н.А. Асаул[90].  Именно этот процесс производства и потребления знаний можно определить как knowledge economy и выделить в самостоятельную отрасль экономики. Указанный процесс принципиально отличается от процесса производства благ, основанных на знании, которое выступает при этом в качестве ресурса или фактора производства (knowledge based goods).

Знания как ресурс в отличие от информации носят двоякий характер. С одной стороны, знания субъективны, так как не могут существовать вне субъекта, ими обладающего. С другой – это ресурс общественный, принадлежащий всем

членам общества. Чем выше актуальность тех или иных знаний, тем более их субъективный характер[91].

В отличие от природных ресурсов информация и знания неистощимы, по мере роста уровня жизни издержки по найму дешевой рабочей силы, используемой сегодня в основном как фактор роста, но не развития, возрастают и, в конечном счете, стремятся к тем показателям, которые достигнуты в более развитых государствах. «Обогащение» же трудового ресурса знаниевой составляющей создает предпосылки для формирования «точек развития» в отечественной экономике. Именно поэтому, как подчеркивает академик Макаров В.Л., сегодня инвестиции в знания растут быстрее, чем вложения в основные фонды, а 90 % всего количества знаний, которыми располагает человечество, получено за последние 30 лет[92].

Как подчеркивает Салмон Р., « ...информация распространяется практически со скоростью света, а удержать ее настолько сложно, что некогда огромное преимущество, связанное с доступом к информации, уже больше не существует»[93]. Другими словами, в глобальном информационном поле конкурентные преимущества имеют те субъекты рынка, которые обладают знанием, позволяющим своевременно извлекать из него и качественно интерпретировать для себя необходимый информационный ресурс, параллельно преобразуя его в другие виды и формы внутреннего знания.

В современном же мире происходит ускоренная аккумуляция информационных технологий и знаний, дающих кумулятивный эффект для всей экономики. Таким образом, информация и знания становятся непосредственной производительной силой, приводящей к созданию некоего монопольного ресурса, отличающейся неизвестными прежде качествами и характеристиками.

В то же время, если исходить из методологического принципа строгости в терминах и их определениях, то в широком понимании экономика как присущий людям общественный способ производства всегда была основана на знаниях. Знания, энергия и организация – это, в конечном счете, те первичные факторы, которыми располагают субъекты рынка. Природные ресурсы, орудия труда, институты, это  те же знания и энергия, но воплощенные в материальной, организационной или символической формах.

Развитие экономики, где знания и информация приобретают статус ресурса, обеспечивающего развитие, происходит от их существования в материальной форме – к организационной и лишь затем к символьной форме. В пользу указанной взаимосвязи свидетельствует растущее «насыщение» отраслей промышленности и сфер материального производства материальными носителями информации и знаний (табл. 2.4).

Элементарный анализ содержания таблицы 2.4 позволяет заметить, что затраты на закупку информационных технологий в США, например, в строительстве, сравнимы с аналогичными затратами в таких отраслях, как страхование, и

значительно выше затрат в химической, добывающей промышленности и металлургии. Значительно меньшие затраты в образовании говорят о фактическом насыщении данной сферы экономики США материальными формами информации и знаний. Таких показателей даже в первом приближении нет в сфере строительства в российской экономике.

Таблица 2.4

Затраты отдельных сфер экономики США на закупку информационных технологий в 2001-2004 годах (млрд. долл.)[94]

Отрасль	2001 г.	2002 г.	2003 г.	2004 г. прогноз
Банкинг	50	46	57	61
Небанковская финансовая сфера	56	48	57	61
Химическая промышленность	14	7	8	7
Строительство	19	19	23	19
Потребительские товары	13	14	13	15
Электроника	14	17	15	15
Энергетика		11	13	13
Пищевая промышленность	15	11	11	10
Здравоохранение	45	44	51	59
Обслуживание пассажиров	6	6	10	10
Информационные технологии	23	26	29	31
Страхование	20	22	20	23
Промышленное производство	34	32	30	30
СМИ	31	42	29	35
Металлургия и добывающая промышленность	9	9	8	7
Фармацевтика и медицина	7	7	7	7
Профессиональное обслуживание	71	69	66	70
Розничная торговля	55	50	52	62
Телекоммуникации	58	26	21	3
Транспорт	27	33	25	25
Коммунальные службы	13	15	11	10
Недвижимость	12	12	14	11
Образование	6	6	7	7
Другие частные секторы	17	22	27	30
Правительство	117	133	130	128
Сельское хозяйство	4	4	4	4
ИТОГО	745	732	739	776

На современном этапе развития финансово-хозяйственных отношений субъектов рынка, который можно охарактеризовать как информационную экономику, определяющим элементом инфраструктуры отрасли становится ее информационная составляющая.[95] По данным Мирового Банка, развитие информационных услуг станет определяющим фактором в формировании экономики отраслей вплоть до 2015 года.[96]

Таким образом, основанная на знаниях экономика имеет следующие особенности, существенные, как для развития экономики России в целом, так и для инвестиционно-строительного комплекса как ее неотъемлемой части.

Во-первых, объективированное в продуктах и услугах знание формирует большую часть создаваемой стоимости. Этот процесс развивается через интеллектуализацию технологий, рост наукоемкости производимой продукции, развитие рынка интеллектуальных товаров и услуг. Главными инструментами конкурентной борьбы в этой ситуации становятся: а) настройка на потребителя, более полный учет его индивидуальных потребностей, б) постоянное совершенствование бизнес-процессов. Как первое, так и второе требуют эффективного использования информации и знаний как ресурсов фирмы.

Во-вторых, деятельность, связанная с производством, хранением, передачей и использованием знаний, процессами преобразования информации в знания приобретает все более существенное значение. Особая роль в этой деятельности принадлежит образованию, характер и значение которого изменяются в наибольшей степени.

В-третьих, качественные институциональные изменения, влекущие за собой рост трансакционных издержек. Трансакционные издержки – относительно новая экономическая категория, активно введенная в экономический анализ лауреатом Нобелевской премии Рональдом Коузом в 1937 г. По своей сути эти издержки связаны не с производством как таковым, то есть расходами на сырье, материалы, оплату труда, транспортировку и т. д., а с затратами, обусловленными поиском информации, изучением рынка, заключением контрактов и контролем за их исполнением, защитой прав собственности и многими другими составляющими. Соответственно возросли требования к эффективности сбора и обработки информации, маркетинговых исследований, рекламы, связей с общественностью, бизнес-разведке и т. д., то есть к видам деятельности, основными ресурсами которых являются информация и знание. Например, в США на трансакционные издержки приходится более 50 % общих издержек производства и реализации продукции и услуг[97].

В-четвертых, значительное возрастание роли менеджмента в области интеллектуальных ресурсов. Об этом можно судить по «цене» мероприятий в области менеджмента изменений субъектов рынка, широко обсуждаемых в литературе стратегических ошибок, связанных с интеллектуальными ресурсами и продуктами, которые имели самые печальные последствия для совершивших их фирм[98].  То есть, управленческое знание, интеллектуальные ресурсы менеджмента играют не менее важную роль, чем профессиональное знание непосредственных производителей.

И последнее. Известно, что знания и информация устаревают по экспоненциальной кривой, отсюда и необходимость постоянного обучения  в течение жизни (lifelong learning) – в условиях рынка становится первостепенной потребностью.[99]

В системе государственного регулирования экономической деятельности информационно-знаниевый обмен занимает особое место. Интенсификация такого обмена является одной из основных задач, стоящих перед органами госрегулирования. Кроме того, в число их функций в новых хозяйственных условиях неизбежно должны войти:

-  расширение массива информации (за счет создания баз данных), необходимой для деятельности всех субъектов государственных закупок и заказов;

-  обеспечение полноты, достоверности и своевременного поступления информации;

-  организация участников процесса государственных закупок и заказов по различным направлениям, прямо или косвенно касающимся данного вида экономической деятельности;

-  организация информационных взаимодействий между участниками госзакупок;

-  актуализация интеллектуальных составляющих системы госзакупок, изучение и внедрение передового опыта (как отечественного, так и зарубежного);

-  стимулирование внедрения и расширения использования современных информационных технологий в рассматриваемой сфере;

-  поддержка деятельности общественных организаций, ориентированных на решение проблем информационного обеспечения субъектов рынка, особенно – инфестиционно-строительного рынка;

-  организация системы продвижения новых знаний и информации, значимых с точки зрения управления госзакупками, в среде их потенциальных и реальных участников, а также в общественной среде;

-  популяризация собственно информации и знаний, а также способов работы с информацией и создания информационных взаимодействий.

При этом следует иметь в виду, что информационно-знаниевый обмен – характерное проявление сетевого подхода к управлению госзакупками, а в более общем виде – к рационализации деятельности органов государственного регулирования, сочетающее в себе меры прямого и косвенного воздействия на социально-значимые экономические процессы.

Подводя итог, можно сформулировать концепцию управления государственным строительным заказом на основе интеграции нескольких, наиболее важных с точки зрения специфики современного госрегулирования, подходов. Такую концепцию целесообразно выстроить на стыке трех направлений: маркетинга взаимодействия, бюджетного маркетинга и информационного обеспечения госрегулирования (рис. 2.4). При этом информационную поддержку госрегулирования следует осуществлять за счет инструментов информационного маркетинга.

Рис. 2.4. Модель формирования концептуальных основ государственного строительного заказа

Такая концепция отражает ряд принципиальных положений современной маркетинговой парадигмы и, в частности макромаркетинга, реализующегося за счет системы государственного маркетинга. Следует отметить, что представленные подходы опираются на представление о маркетинге как о социально-экономическом явлении.  Это представление не противоречит узкому, микроэкономическому подходу, но существенно дополняет и развивает его. Такая трактовка маркетинга позволяет исключить ставшее искусственным разграничение макро- и микроэкономического уровня. Она объединяет эти уровни (иерархически) в единую систему, что и детерминирует широко апробированная методологическая основа социально-экономических изысканий – системный подход.

Формируемая концепция не просто вбирает в себя ряд положений, но синтезирует и преобразует их в некую целостность. Эта целостность имеет маркетинго-ориентированный характер. Обратим внимание на то, что не предлагается идентифицировать ее как полностью маркетинговую, т. к. в этом случае в ней должны равно присутствовать все элементы, предлагаемые маркетинговой идеологией (например, психологические факторы, методы глубинного изучения спроса), в том числе и те, которые в данном случае не являются определяющими.

В этой связи данный концептуальный подход можно охарактеризовать как маркетингово-ориентировочный, а саму концепцию формирования государственного строительного заказа – как маркетингово-ориентированную концепцию.

Применительно к государственному заказу, поступающему к строительным организациям (ГСЗ), необходимо вычленить следующую особенность: он формируется и на основе трансформации (а значит и управления) внутриотраслевых процессов, и на основе макроэкономических процессов. Это обусловлено спецификой рыночных отношений в сфере ГСЗ – основное воздействие направлено от органов госрегулирования к потенциальным исполнителям ГСЗ. При этом не отвергается наличие обратного воздействия – система организаций строительного профиля, объединенная в строительной отрасли, воздействует на органы, формирующие ГСЗ. Однако это воздействие не только гораздо менее интенсивно и не четко выражено, но и не является основным. Оно лишь ответная реакция, с помощью которой осуществляется адаптация строительной отрасли и входящих в ее состав строительных организаций к макроэкономическому (государственному) управлению. В этом смысле маркетингово-ориентированная концепция ГСЗ есть адаптивная концепция поведения строительной бизнес-среды по отношению к макроэкономическим факторам.

В качестве методологической основы можно принять следующее определение: маркетинго-ориентированная концепция государственного строительного заказа представляет собой совокупность концептуальных посылок и основополагающих принципов, сформированную на основе интеграции базовых положений маркетинга взаимодействия, бюджетного маркетинга в составе государственного регулирования, а также управления информационными процессами на всех уровнях национальной социально-экономической системы.

Маркетинго-ориентированная концепция ГСЗ предусматривает соблюдение ряда принципов, которые можно подразделить на общие и специфические. К числу общих принципов можно отнести следующее.

1. Принцип комплексности, который проявляется по нескольким направлениям. Во-первых, комплексируются элементы ряда направлений маркетологии. Во-вторых, в рамках управления ГСЗ комплексируется маркетинговая и управленческая деятельность, что придает управлению рыночно-ориентированный характер. В-третьих, в управлении ГСЗ используется комплекс маркетинга, заключающийся в единстве последовательно осуществляемых действий товарной (производственной), ценовой, сбытовой (реализационной, распределительной) и коммуникативной политик. Эту же последовательность можно интерпретировать в двух крупных элементах: производственная политика и политика продвижения.

Использование принципа комплексности обеспечивает возможность получения синергетического эффекта, свойственного системам. При этом система и комплекс рассматриваются как весьма близкие понятия: комплекс – это система с высокой степенью сопряженности элементов. Данный принцип полностью корреспондируется с системным подходом, составляющим методологию любых экономических исследований.

2. Принцип приоритета государственных нужд. Этот принцип отражает саму суть государственного строительного заказа и его роль как рычага государственного регулирования. Реализация данного принципа осуществляется на основе алгоритма госуправления, включающего последовательность следующих стадий:

- определение национальных приоритетов;

- формирование целевых программ и непрограммных мероприятий, соответствующих приоритетам;

- формирование системы государственных закупок и, в частности, государственного строительного заказа;

- мониторинг исполнения государственного строительного заказа.

3. Принцип согласованности. Он означает, что даже при использовании принципа приоритета государственных нужд необходимо согласование интересов госзаказчиков и исполнителей ГСЗ. Только согласованность интересов и исключение противоречий позволяет рассчитывать на успешную реализацию государственного строительного заказа. Согласованность разнонаправленных интересов является, по сути, основным фактором эффективного функционирования экономики смешанного типа.

4. Принцип стратегичности. Как и первый принцип, он проявляется по нескольким направлениям. Стратегичность, понимаемая как следование научно обоснованным стратегическим ориентирам, отражена в необходимости решения на базе ГСЗ целевых программ, большинство из которых ориентировано на стратегическую перспективу. Стратегический характер должны иметь и отношения взаимодействия, рассматриваемые в маркетинго-ориентированной концепции ГСЗ. Очевидно, что стать реализатором крупного ГСЗ можно лишь в том случае, если организация обладает благоприятным имиджем, прочными рыночными позициями, профессиональной репутацией, которые выстраиваются в течение длительного промежутка времени и особых (превентивных) стратегически ориентированных мероприятий. Не секрет, что в попытках использовать инструменты лоббирования потенциальный исполнитель государственного заказа выстраивает и развивает сеть коммуникаций, ориентируясь на долгосрочное их использование.

5. Принцип целевой ориентации. В наибольшей степени он проявляется в том случае, если организация-исполнитель ГСЗ участвует в реализации программ различного уровня. Но даже если ГСЗ посвящен непрограммной деятельности, это не значит, что он не имеет целевых ориентиров[100]. Государственный строительный заказ всегда сфокусирован на четко определенных и количественно охарактеризованных целях и задачах. Это означает, что процедура контроля результатов исполнения ГСЗ может быть вполне однозначной – сопоставляются целевые и достигнутые количественные параметры.

6. Принцип полной информационной обеспеченности государственного строительного заказа. Генезис этого принципа отражен во включении в маркетинго-ориентированную концепцию ГСЗ положений управления информационными процессами. Для обоснования этого принципа может использоваться та же аргументация, что и при рассмотрении информационных аспектов госрегулирования.

Формируя специфические принципы, отраженные в маркетинго-ориентированной концепции ГСЗ, следует акцентировать внимание на особенностях строительной деятельности в масштабе отдельных строительных организаций и региона в целом. Анализ этих особенностей позволил выделить следующие специфические принципы:

1. Принцип интеграции инвестиционной и строительной деятельности.

Так как строительный процесс в современных условиях осуществляется в рамках региона ИСК[101], где одни и те же субъекты могут выступать в различных качествах (инвесторов, подрядчиков, посредников), необходимо иметь в виду, что для исполнителя ГСЗ возможность получения заказа есть не что иное, как пополнение собственного инвестиционного потенциала. Этот потенциал может быть эффективно использован различными способами, например, за счет формирования различных схем организации строительного производства (производственно-строительных цепочек, в частности отражающих отношения подряда). При этом для исполнителя ГСЗ открываются широкие перспективы в области рационализации строительного процесса и маневрирования ресурсами. Для такого капиталоемкого производства, каким является современное строительство, дополнительные инвестиционные возможности крайне важны.

2. Принцип отсутствия материальных доказательств возможности исполнения ГСЗ.

Государственный строительный заказ, входящий в систему госзакупок, обладает следующим свойством – госзаказчик действует с опережением:

сначала он формирует заказ, выбирает организацию-исполнителя, затем заключает с ней контракт и авансирует производство работ. При этом заказчик ни на стадии выбора, ни на последующих этапах (вплоть до окончания производства строительных работ) не располагает достоверной информацией о качестве предполагаемого исполнения заказа. Материально выраженная основа выбора, в принципе, отсутствует[102]. Это свойство характерно для многих видов бизнеса: сферы услуг, любой капиталоемкой деятельности, где поиск инвестиций значительно опережает производственный процесс. Учитывая это свойство потенциальным исполнителям ГСЗ необходимо:

-  формировать особые доказательства своей профессиональной компетентности по материалам предыдущего успешного опыта;

-  использовать механизмы влияния на решение о предоставлении ГСЗ с помощью инструментов маркетинга взаимодействия;

-  разрабатывать и претворять в жизнь программы укрепления имиджа, что также основано на концепции взаимодействия.

3. Принцип учета отраслевых тенденций.

Строительство – является одним из основных получателей и исполнителей государственного заказа. В структуре макроэкономического комплекса строительство играет роль основного звена, формирующего базис для развития всех отраслей и хозяйственных сфер. Без преувеличения можно сказать, что строительство является «отраслью-локомотивом», движущим развитие общественного воспроизводства во всем многообразии его составляющих. В этой связи необходимо изучать процессы и тенденции в развитии строительной отрасли на всех этапах управления ГСЗ. На первом этапе – в рамках макроэкономического анализа, дающего основание для определения программ и действий, которые должны реализовываться с помощью ГСЗ. Строительство в этом случае – один из основных объектов макроэкономического анализа.

На втором этапе – когда формируется перечень вариантов возможного исполнения ГСЗ. Здесь строительство анализируется в отраслевом аспекте. Изучаются потенциальные возможности отрасли по отношению к определенным в госзаказе требованиям.

Третий этап, в рамках которого осуществляется выбор исполнителей ГСЗ из множества заявленных, требует анализа рыночной структуры строительной отрасли, включающей широкую совокупность субъектов – строительных организаций. При этом проводится анализ не только общих, но и структурных рыночных тенденций.

Наконец, на четвертом этапе, когда осуществляется строительный процесс, соответствующий госзаказу, требуется анализ отраслевой и рыночной динамики, результаты которого используются на микроуровне – в строительных организациях – исполнителях ГСЗ. Таким образом, информацию о состоянии и перспективах развития строительной отрасли можно характеризовать как наиболее востребованную в системе госрегулирования, формирующей государственный строительный заказ. Это является еще одним доказательством необходимости рассмотрения управления процессом информационного обеспечения ГСЗ в качестве одной из его концептуальных предпосылок.

---

Предыдущая

Оглавление

Следующая