А.Н. Асаул, Б. М. Капаров
Управление высшим учебным заведением в условиях инновационной экономики
под ред. д.э.н, проф. А. Н. Асаула – СПб.: «Гуманистика», 2007. - 280с.

Предыдущая

Оглавление

Следующая

Глава I. Естественнонаучные основы теории самоорганизации

1.3. Управление социально-экономическими системами с позиций теории самоорганизации

Результатом эволюции научного знания является то, что многие понятия, доступные ранее только узкому кругу специалистов, теперь  становятся междисциплинарными и общезначимыми, далеко выходя за рамки конкретного контекста и тех специальных задач, в связи с которыми они первоначально возникли. «По словам В. И. Вернадского, в развитых областях наук о природе «есть некоторые более основные проблемы, есть учения и явления, есть коренные методологические вопросы, есть, наконец, характерные точки или представления о космосе, которые неизбежно и одинаковым образом  затрагивают всех специалистов, в  какой бы области этих наук они ни работали. Каждый из них подходит к этим основным и общим явлениям с разных сторон, иногда касается их довольно бессознательно. Но по отношению к ним он неизбежно должен высказывать определенное суждение, должен иметь о них точное представление: иначе он не может быть самостоятельным работником даже в узкой области своей специальности».[26]

В качестве примера метаморфоз, произошедших с понятиями, можно представить возрастающий общенаучный интерес к малоизвестному в прошлом за пределами гидродинамики понятию «турбулентность». Или, например, приобретение хаосом структуры вместо представления о нем, как о простом отсутствии порядка, аналогично физический вакуум перестал быть синонимом слова «ничего».

С открытием новых научных перспектив ставятся не только новые проблемы, но и появляется возможность по-новому взглянуть на старые. В этой связи книги И. Пригожина и И. Стенгерс «Порядок из хаоса», и И. Пригожина «От существующего к возникающему. Время и сложность в физических  науках» (М., 1985), позволили привлечь внимание читателя к важному кругу идей, связанных с проблемами самоорганизации. К тому же авторам любой книги по самоорганизации трудно «угнаться за временем»: столь высок темп появления новых идей и результатов в этой области науки.

Проблема самоорганизации в различных системах не является, разумеется, новой. Как мы проследили по эволюции теорий самоорганизации, много работ посвящено различным аспектам этой проблемы. Осознание того факта, что существуют два принципиально различных процесса эволюции: процессы в замкнутых системах ведут к тепловому  равновесию, а процессы в открытых системах могут быть процессами самоорганизации – решило многие научные противоречия. Для выбора пути наиболее эффективной самоорганизации, упорядоченности различных состояний необходима сравнительная оценка степени «самоорганизованности», которая предполагает введение количественной характеристики степени упорядоченности различных состояний открытых систем.

Еще И. Пригожин отмечал, что «необходима единая теория, которая бы естественным образом описывала два выделенных класса процессов. Она должна быть эффективной на всех уровнях статистического описания: кинетическом, гидродинамическом, диффузионном, термодинамическом»[27].

Круг систем, для описания которых необходима количественная оценка степени упорядоченности различных состояний, очень широк: от простейших систем до Вселенной. Например, физический вакуум, который обладает максимально возможной степенью хаотичности, и из которого при наличии управляющих параметров в открытых системах возникают  структуры. Один из наиболее существенных и вместе с тем наиболее трудный в теории самоорганизации – это вопрос о выборе (определении) управляющих параметров. При наличии нескольких параметров порядка  возможны различные пути самоорганизации, различные «сценарии» возникновения порядка из хаоса.[28]

Одной из характеристик степени упорядоченности при определенных дополнительных условиях может служить энтропия Больцмана – Гиббса. Сегодня понятие энтропии расширилось благодаря исследованиям сложных  хаотических, стохастических движений динамических систем. Для определения возможности использования понятия энтропии для количественной характеристики степени упорядоченности при процессах самоорганизации открытых системах могут быть рассмотрены два подхода.                         

Как было показано выше, в изолированной системе происходит процесс приближения ее к равновесному состоянию. Происходит рост энтропии системы, и уровень ее  остается неизменным при достижении равновесного состояния. Установленный Больцманом на примере разреженного газа этот результат носит  название Н-теоремы  Больцмана.

Если же рассматривать совокупность стационарных состояний, отвечающих различным значениям управляющего параметра, то начало отсчета управляющего параметра может быть, в частности,  выбрано таким образом, что его нулевому значению будет отвечать «состояние равновесия».

Для открытых систем аналогом Н-теоремы Больцмана является так называемая S-теорема, которая говорит о следующем. «Если за начало отсчета степени хаотичности принять «равновесное состояние», отвечающее нулевым значениям управляющих параметров, то по мере удаления от равновесного состояния вследствие изменения управляющего параметра значения энтропии,  отнесенные к заданному значению средней энергии, уменьшаются».[29]

При рассмотрении возможности решения различных практических задач с позиций теории самоорганизации внимания заслуживают работы и других авторов.

Например, рассматривается проблема адаптации человечества и выживания человеческой цивилизации. Феномен адаптации предлагается трактовать иначе, чем в моделях функциональной социологии от Г. Спенсера до Э. Дюркгейма, Т. Парсонса, Г. Ниебста и  других авторов: «социальная система приспосабливается не столько к спонтанно изменяющимся условиям среды (такие ситуации менее интересны и относительно тривиальны), сколько к собственным растущим возможностям и последствиям человеческой деятельности. Это одно из принципиальных отличий модели, построенной на концепции устойчивого неравновесия»[30]. При традиционном подходе социальные изменения рассматриваются как следствия внешних возмущений, которые выводят систему из состояния равновесия. Кроме того, как и в физике, социальная система более или менее успешно стремится вернуться к исходному равновесию. «Синергетика же ставит акцент на имманентном характере противоречий между обществом и природой, временная стабилизация отношений между которыми обеспечивается прежде всего балансом параметров культурного развития и систематически нарушается активностью самого общества».[31]

Такой подход привлекает внимание к антропогенным кризисам, которые могут считаться наиболее продуктивными с эволюционной точки зрения и являются наиболее многочисленными сегодня. Синергетическая и равновесная модели должны дополнять друг друга в функциональной социологии. Кроме того, синергетическая модель может служить связующим звеном между ней и «диалектической» концепцией (ориентированной на социальные конфликты как движущую силу развития) либо основой для органичного синтеза изначально конкурирующих традиций обществоведения.

Кроме того, заслуживает внимания антиэнтропийная функция культуры, а также оборотная (разрушительная) сторона антиэнтропийных механизмов. Таким образом, предыстория и содержание современного глобального кризиса могут быть рассмотрены с помощью синергетической модели развития в новом ракурсе, как нарушение закона техно-гуманитарного баланса. Он представляет собой несоразмерность выработанных предыдущим историческим опытом ценностно-нормативных регуляторов наличному технологическому потенциалу. Кроме того, должны рассматриваться и перспективы решения наиболее острых проблем и вероятная цена, которую придется заплатить за нарушение этого баланса.

Необходимо обратить внимание на еще одну общесистемную закономерность, которая раскрывается в рамках теории самоорганизации и имеет принципиально важное значение для понимания глобальных проблем.

Отечественный ученый Е. Седов доказал при анализе динамики организационных связей в сложных развивающихся системах, «что эффективный рост разнообразия на верхнем уровне структурной иерархии всегда оплачивается ограничением разнообразия на предыдущих уровнях, и наоборот, рост разнообразия на низшем уровне оборачивается разрушением высших уровней»[32]. Это утверждение может относиться к любым системам, как природным, так и социоприродным, социальным, семиотическим, духовным. Поэтому закон иерархических комбинаций Е. Седова имеет широкое научное значение. Как считает автор, «он решающим образом дополняет закон необходимого разнообразия, сформулированный У. Р. Эшби в 50-х годах, и продуктивно завершает многовековой спор философов, социологов, этиков (начиная, как минимум, с Анаксагора и Эмпедокла) о том, сопряжено ли поступательное развитие с ростом или, напротив, с ограничением разнообразия»[33]. И сегодня обсуждение перспектив и  стратегий социального развития без принятия во внимание этой нетривиальной зависимости кажется уже невозможным.

Итак, становится ясно, что термины, применяющиеся для описания процессов самоорганизации в естественных науках, например, в физике, такие как энтропия, хаос и т. д. находят успешное применение и при описании самоорганизации в социальных системах. Это позволяет предположить, что при описании функционирования экономических систем такие термины также могут быть вполне применимы.

Как выразился К. Майнцер в своем докладе, сделанном на Международном синергетическом форуме в 1996г. в Москве: «Как ни печально, но в экономике все еще доминируют линейные модели. С качественной точки зрения, предложенная Адамом Смитом модель свободного рынка уже может быть объяснена самоорганизацией. Смит подчеркивал, что добрые или дурные намерения индивидов несущественны. В отличие от централизованной экономической системы равновесие спроса и предложения не управляется программируемым центральным процессором, а является результатом действий «невидимой руки» (Смит), т.е. ни чем иным как нелинейным взаимодействием потребителей и производителей»[34].

Характерной особенностью сложных нелинейных систем в экономике и обществе является самоподкрепляющаяся механика с положительными обратными связями. Например, если продукт на рынке обладает какими-то свойствами, обеспечивающими ему конкурентные преимущества, то, в конце концов, рыночный лидер возобладает и увеличит свое преимущество, не будучи при этом обязательно лучшим продуктом. Конкурирующие продукты на начальном этапе могут иметь примерно равные доли на рынке. Увеличить рыночную долю какого-то определенного продукта могут едва заметные флуктуации, которые и определят его окончательный успех. Эффект того, что иногда, с технической точки зрения, рыночный лидер может уступить по качеству своим конкурентам,  не может быть объяснен в рамках традиционной линейной динамики. А с помощью теории нелинейных систем это становится возможным.

В качестве примера специфической динамики рынка в экономике можно представить самоорганизующийся фондовый рынок с его кризисами и хаосом. Кроме того, необходимо учитывать зависимость рынков от различных циклов, например, хозяйственный, туристический или топливный рынок определяет годичный солнечный цикл. Сезонные распродажи и строительный цикл также могут служить примерами цикличности в экономике. Таким образом, эндогенные нелинейные системы, подверженные волнам экзогенных воздействий, могут являться  реалистическими моделями экономики.

Великая депрессия, развивавшаяся в 1930 гг., послужила исторически стимулом к созданию экономических моделей циклов деловой активности. Однако первые модели (например, модели Хансена-Самуэльсона и Лундберга-Метцлера) были линейными. Анализ циклов, не требующий учета экзогенного фактора, стал возможен только тогда, когда математики открыли странные аттракторы. Традиционные линейные модели 1930 гг. легко могут быть легко переформулированы рамках теории нелинейных систем. Существует много замечательных примеров хаотических («странных») аттракторов в экономике. Небольшие отклонения в начальных условиях могут существенным образом сказаться на поведении траектории («эффект бабочки»), хотя каждая траектория точно определяется эволюционными уравнениями, но на больших промежутках времени она не может быть вычислена и предсказана.

Для построения глобального фонового портрета экономической динамики теория сложных систем также может оказаться полезной. Иногда для нахождения локальных равновесий экономического благосостояния опыт и интуиция  полезнее, чем научное знание. Для того чтобы правильно обращаться со столь высокочувствительной, сложной системой, политики сами должны обладать высокой чувствительностью. С одной стороны, исторический  опыт  показал  ложность представлений о планируемом рынке. С другой стороны, исторический опыт показывает, что самоорганизующийся рынок не обеспечивает благосостояние автоматически таким же образом, как снежинка рождается с помощью процесса молекулярной самоорганизации. Необходимы определенные социальные условия («управляющие параметры») для того чтобы рынок служил людям и способствовал созданию благосостояния.[35]

Кроме того, общество производства и потребления должно находиться в сложном равновесии и быть встроено в природные циклы (например, посредством вторичной промышленной переработки). Известным является тот факт, что кратковременные преимущества (например, прибыли, приносимые производством, или благосостояние потребителей) могут привести к глобальному ухудшению условий жизни. К эколого-экономическим проблемам относятся и экспоненциальный рост народонаселения, промышленности и сельскохозяйственной деятельности, и все ухудшающиеся климатические условия. Использование естественных источников энергии: солнца, ветра, воды, горючих ископаемых и ядерной энергии лежит в основе человеческой деятельности. Теория сложных систем может помочь нам выбрать подходящую стратегию использования энергии, климата, достижения благосостояния с учетом циклов и состояний равновесия в экономико-экологической системе.

Существуют интересные описания финансовой системы с применением современного математического аппарата.

Например, «экономическая система может находиться в двух и более «равно хороших» состояниях, являющихся результатами мало в чем сходных системных стратегий, так что соотнесение данной стратегии (принципов действия, критериев оптимальности, максимизируемого параметра) с оптимумом экономической системы в основе своей произвольно»[36]. У экономической теории пока нет соответствующего языка для описания системных переходов, или переключений систем, которые происходят вблизи оптимума. 

Системные законы, управляющие поведением экономических систем, могут резко, т. е. без промежуточных переходов, изменяться вблизи определенных состояний. Причем может изменяться целая система управляющих «законов» всей экономической системы, а не какой-то один или несколько управляющих параметров. То есть экономическая система самостоятельно становится «вдруг» другой, с другими характеристиками. А экономическая теория даже на самом общем уровне уловить эти переходы не может. Существует фундаментальная нелинейность, которая присуща экономическим системам в целом, а не просто нелинейный вид какой-либо функции. И эта нелинейность не находит отражения в структуре экономического знания.

В поведении финансовых систем часто происходят «нелинейные» изменения, т. е. реакции участников финансовых рынков могут вдруг стать абсолютно противоположными. Объяснение этому может быть достаточно простым: последовательно изменилось соотношение факторов, существенно влияющих на ситуацию. Поведение Великобритании в ходе кризиса механизма обменных курсов Европейской валютной системы в начале 1990 гг. может рассматриваться с противоположной «методологически передовой» точки зрения, так, что оно является типичным примером «нелинейного перехода», «синергетического эффекта». Правительства могли неопределенно долго уклоняться от девальвации, о чем свидетельствовала высокая безработица. Спекулянты на валютных рынках вели себя соответственно. Но наступает момент, когда высокий уровень безработицы делает девальвацию неотвратимой, и валютные спекулянты меняют свое поведение на прямо противоположное. Речь здесь может идти «просто об изменении «вклада» различных факторов, формирующих текущее представление правительства об оптимальной валютно-финансовой политике»[37].

Особую роль в исследовании финансовых систем могут играть идеи конечных состояний, существенно различных равновозможных системных состояний и нелинейных переходов между ними, слабых возмущений (малых изменений начальных условий), определяющих стратегию движения системы.

В качестве примера может выступать известная дилемма Бейджхота. Это один из важнейших для теории финансов классических вопросов. У. Бейджхот сформулировал его в неявном виде около 125 лет, и суть заключается в том, что центральный банк должен руководствоваться в своей политике двумя основными правилами: заботой о поддержании резервов и обеспечением доступа национальной банковской системы к дешевому источнику ликвидности в целях предотвращения кризиса финансовой системы.

Эти два правила несовместимы. Поэтому и существуют попытки свести одно из них к другому или как-то иначе преодолеть саму ситуацию дилеммы. Для самого Бейджхота здесь не было никакого болезненного противоречия, почему он и не подчеркнул «свою» дилемму в явной форме. «Центральный банк действует, в принципе, в двух различных режимах или системных ситуациях, каждая из которых может быть выражена как специфическая система приоритетов («целевых» состояний, attractors) и подчиняется специфическим, слабо совместимым законам».[38]

Промежуточные состояния отсутствуют, когда центральный банк переходит из одного режима в другой, или банковская система (и вся финансовая система в целом) из одной системной ситуации в другую. Существует жестко определенный набор состояний для финансовой системы, а не их континуум. Это значит, что в ситуации системного кризиса, или «выбора» текущего режима, состояние сложного макрообъекта, такого, как финансовая система, – это не результирующая микроявлений. Потому первичным, по отношению к системе, и независимым от нее в достаточной степени является набор системных состояний. Накопление «достаточных» условий, например, распространение панических настроений на «достаточно важные (центральные) рынки» или, наоборот, сравнительное истощение резервов центрального банка, которые определяют системный выбор, не обязательно жестко определяют переходы финансовой системы от состояния x+ к состоянию x-.

Интерес для любых сложных экономических систем, не только финансовых, заключается в том, что в  окрестностях системного перехода одновременно могут существовать оба режима. Это значит, что два (или больше) системных состояния могут образовывать единую сложную структуру, пребывающую в динамическом равновесии. Описание динамики финансовой системы можно осуществлять «не в терминах состояний, от одного из которых к другому она якобы переходит, а в терминах состояний второго порядка, т.е. ансамблей состояний различной сложности: от элементарного ансамбля, включающего только одно абсолютно вероятное системное состояние, до ансамблей высокой степени сложности, включающих в себя более двух системных состояний, переходы между которыми (а значит, и между системами «управляющих законов» и структурных параметров) не выводимы из «накопленных признаков» и должны, следовательно, изучаться отдельно и заведомо не путем исчерпывающего описания системы»[39].

Прослеживая в разных исследованиях уровни сложности финансовых систем (финансового поведения экономических систем) в зависимости от исходных условий, можно сделать вывод, что слабые возмущения (изменения начальных условий) приводят к тому, что финансовая система оказывается способной к нелинейным переходам между различными режимами функционирования, в рамках которых, одна и та же финансово-денежная политика порождает совершенно разные, в том числе несовместимые, эффекты.

Вывод можно сделать следующий: финансовая система – это один из примеров классической сложной системы, обладающей значительным потенциалом самоорганизации. При отсутствии внешней направляющей силы в ней спонтанно могут формироваться сложные устойчивые структуры. Причем каждой их них соответствует специфический режим функционирования системы. Его, в свою очередь, характеризует устойчивость во времени и жесткие отличия от иных режимов. При этом существует конечный набор устойчивых состояний, к которому стремится все непрерывное многообразие различных сочетаний параметров системы. Такие состояния являются конечными, или «привлекающими», состояниями (attractors). Промежуточные состояния системы при переходе от одного состояния к другому практически отсутствуют. Примерами конечных состояний могут служить простейшее состояние системного коллапса и ряд сложных состояний структурной стабильности.

Вышеизложенное иллюстрирует, что понятие самоорганизации широко применяется сегодня в различных областях экономической науки. Существует даже сравнительно молодое направление научного знания, так называемая синергетика, уже упомянутая нами в эволюции теорий самоорганизации.

Впервые понятие синергетика было введено в работах Лауреата Нобелевской премии профессора Штутгартского университета Германа Хакенена. На Первой Всемирной конференции по самоорганизации в 1973 г. сделанный им доклад положил начало новой междисциплинарной науке – синергетике. В настоящее время под синергетикой понимают «науку о самоорганизации в системах самой различной природы – физических, химических, социальных, биологических, экономических…»[40].

Существует около 30 многочисленных определений синергетики, сделанных в разное время разными учеными. Обобщены они следующим образом: «синергетика – это наука о сложных системах, взаимодействующих с внешней средой, в которых наблюдается коллективное многочастичное действие разнородных элементов, приводящее к необратимому, нелинейному, неравновесному поведению системы, развитию системы через каскад относительно устойчивых состояний»[41].

Так как практическая экономическая синергетика пока еще целиком не создана, то, образно говоря, в публикуемых работах по этой теме «представляется философия экономической синергетики»[42].

В данной работе мы не ставим цели разработать какие-либо положения междисциплинарной науки – синергетики, но при исследовании проблем управления современным высшим учебным заведением как сложной самоорганизующейся системой с позиций теории самоорганизации воспользуемся понятийным аппаратом синергетики и ее разработанным инструментарием.

Основные свойства самоорганизации социальных объектов связаны с дифференциацией и интеграцией элементов организационной системы, изменением взаимосвязей между ними. Они способствует появлению флуктуации на микроуровне, приводящей к рождению новых структур и появлению новых качеств в точках бифуркаций.[43] Поэтому основой управления современной организацией становятся процессы определения стратегии развития, выделения факторов самоорганизации и воздействия на них для движения организации в заданном направлении.

Прежде чем перейти к непосредственному рассмотрению возможности управления организацией с точки зрения самоорганизации, необходимо определиться в таких основных понятиях, как развитие, эволюция, рост, поскольку выработанная философией единая, общепринятая точка зрения на них несколько отличается от точки зрения теории самоорганизации, что крайне затрудняет возможность оперирования этими понятиями.

Общепринятое определение понятия «развитие» звучит следующим образом. Развитие представляется необратимым, направленным, закономерным изменением материи и сознания, их универсальным свойством; в результате развития возникает новое качественное состояние объекта – его состава или структуры.

На наш взгляд, в данном определении есть нуждающиеся в существенной корректировке положения. Во-первых, необратимыми являются процессы изменения открытых систем, и, хотя таковых большинство, все же существуют и закрытые системы, в которых происходят обратимые изменения. Во-вторых, в результате развития изменяется не только структура системы, но и ее поведение, функционирование. В системных и даже некоторых синергетических определениях развития указанные недостатки присутствуют, а его достоинства нередко не реализуются.

Все многообразие взглядов на развитие можно представить в виде четырех групп. Первая группа исследователей связывает развитие с реализацией новых целей, целенаправленностью изменений, но это не является необходимым условием, а тем более атрибутом развития (традиционные взгляды).

Вторая рассматривает его как процесс адаптации к окружающей среде, что также является лишь его условием – необходимым, но отнюдь не достаточным.[44]

Третья группа подменяет развитие его источником – противоречиями системы.[45]

Четвертая – отождествляет развитие с одной из его линий – прогрессом, или усложнением систем (эволюцией).[46]

На наш взгляд, под развитием следует понимать качественное изменение состава, связей (т. е. структуры) и функционирования системы, или, кратко, любое качественное изменение системы. Количественное изменение состава и взаимосвязей системы выражает понятие «рост» и его темпы (следовательно, рост не следует отождествлять с развитием, что характерно для многих экономистов). Развитие может идти как по линии прогресса, так и регресса, и выражаться в эволюционной или революционной форме.[47]

Революция в теориях самоорганизации получила название скачка, фазового перехода или катастрофы.

Трудно согласиться с распространенной точкой зрения насчет эволюции системы, отождествляемой то с развитием, то с ростом системы, то с ее прогрессом и регрессом, иногда и со всем перечисленным одновременно, либо с изменением, дифференциацией, а в узком смысле – с количественным изменением.

Поскольку эволюция является формой развития, а последнее представляет собой качественное изменение, было бы нелогично понимать под эволюцией количественное, постепенное изменение (тем более что количественное изменение отражается понятием «рост»). Под эволюцией мы будем подразумевать поступательное, медленное, плавное качественное изменение, а под революцией, как это и принято, – скачкообразное, быстрое качественное изменение.

Встает также вопрос о соотношении понятий «организация», «развитие» и базового для синергетики понятия «самоорганизация». Под самоорганизацией понимается процесс установления в системе порядка, происходящего исключительно за счет кооперативного действия и связей ее компонентов и в соответствии с ее предыдущей историей, приводящий к изменению ее пространственной, временной или функциональной структуры.[48]

Фактически, самоорганизация представляет собой установление организованности, порядка за счет согласованного взаимодействия компонентов внутри системы при отсутствии упорядочивающих воздействий со стороны среды.

Это требует уточнения понятия «организация», введенного ранее, вернее, разделения на организацию как взаимодействие частей целого, обусловленное его строением, которое может быть задано как самой системой, так и внешней средой; и организацию как упорядочивающее воздействие среды; а также организацию как объект такого воздействия. В концепциях самоорганизации организация понимается в двух последних смыслах.

Что касается соотношения понятий «развития» и «самоорганизация», то первое следует признать более широким, поскольку оно включает: как организующие воздействия среды, так и самоорганизацию; как прогрессивные процессы (которые в основном исследуют концепции самоорганизации), так и регрессивные.

Чтобы система была самоорганизующейся и, следовательно, имела возможность прогрессивно развиваться, она должна удовлетворять, по крайней мере, следующим требованиям: система должна быть открытой, т.е. обмениваться со средой веществом, энергией или информацией; процессы, происходящие в ней, должны быть кооперативными (корпоративными), т. е. действия ее компонентов должны быть согласованными друг с другом; система должна быть динамичной; находиться вдали от состояния равновесия. Главную роль здесь играет условие открытости и неравновесности, поскольку, если оно соблюдено, остальные требования выполняются почти автоматически.

Если в материалистической диалектике недооценивалась роль среды, то в концепциях самоорганизации важно обратить внимание на роль самой системы (и ее подсистем) в ее развитии.

Если флуктуации открытой системы недостаточно сильны (особенно это касается флуктуаций управляющего параметра или подсистемы), система ответит на них возникновением сильных тенденций возврата к старому состоянию, структуре или поведению, что раскрывает глубинную причину неудач многих экономических реформ. Если флуктуации очень сильны, система может разрушиться.

Любая из описанных возможностей может реализоваться в так называемой точке бифуркации, вызываемой флуктуациями, в которой система испытывает неустойчивость. Точка бифуркации представляет собой переломный, критический момент в развитии системы, в котором она осуществляет выбор пути.[49] Термином «катастрофа» в концепциях самоорганизации называют качественные, скачкообразные, внезапные («гладкие») изменения, скачки в развитии.[50]

Поведение всех самоорганизующихся систем в точках бифуркации имеет общие закономерности. Рассмотрим наиболее важные из них.

1.  Точки бифуркации часто провоцируются изменением управляющего параметра или управляющей подсистемы, влекущей систему в новое состояние [51].

2.  Потенциальных траекторий развития системы много и точно предсказать, в какое состояние перейдет система после прохождения точки бифуркации, невозможно, что связано с тем, что влияние среды носит случайный характер (это не исключает детерминизма между точками бифуркации)[52].

3.  Н. Д. Кондратьев полагал, что случайность вообще не может быть поставлена рядом с категорией причинности. Во всяком случае, это касается регулярности событий. Поэтому случайными Н. Д. Кондратьев называл такие иррегулярные события, причины которых при данном состоянии научного знания и его средств не могут быть определены[53].

4.  Выбор ветви может быть также связан с жизненностью и устойчивым типом поведения системы[54]. Согласно принципу устойчивости, среди возможных форм развития реализуются лишь устойчивые; неустойчивые если и возникают, то быстро разрушаются.

5.  Повышение размерности и сложности системы вызывает увеличение количества состояний, при которых может происходить скачок (катастрофа), что отмечал еще А. А. Богданов. Впоследствии эта закономерность стала известна как «закон Легасова» – чем выше уровень системы, тем более она неустойчива, тем больше расходов требуется на ее поддержание. Чем более неравновесна система, тем из большего числа возможных путей развития она может выбирать в точке бифуркации[55]. Два близких состояния могут породить совершенно различные траектории развития[56].

6.  Одни и те же ветви или типы ветвей могут реализовываться неоднократно. Например, в мире социальных систем есть общества, многократно выбиравшие тоталитарные сценарии. Временная граница катастрофы определяется «принципом максимального промедления»: система делает скачок только тогда, когда у нее нет иного выбора[57].

7.  В результате ветвления (бифуркации) возникают предельные циклы – периодические траектории в фазовом пространстве, число которых тем больше, чем более структурно неустойчива система.

8.  Катастрофа изменяет организованность системы, причем не всегда в сторону ее увеличения.

Таким образом, в процессе движения от одной точки бифуркации к другой происходит развитие системы. В каждой точке бифуркации система выбирает путь развития, траекторию своего движения.

Сформулируем некоторые выводы относительно влияния среды. Среда может быть для системы генератором энтропии (флуктуации, приводящие систему в состояние хаоса, могут исходить из среды). Среда может выступать также фактором порядка, поскольку те же флуктуации, усиливаясь, подводят систему к порогу самоорганизации; в среду может производиться отток энтропии из системы. В среде могут находиться системы, кооперативный обмен энтропией с которыми позволяет повысить степень упорядоченности. Даже, если среда воздействует на систему хаотически, а сила флуктуации недостаточно велика, для того чтобы вызвать точку бифуркации, система имеет возможность преобразовывать хаос в порядок, совершая для этого определенную работу[58].

В процессе своего развития система проходит две стадии: эволюционную (иначе называемую адаптационной) и революционную (скачок, катастрофа). В результате этого произойдет качественный скачок и система сформирует новую диссипативную структуру, соответствующую выбранному аттрактору, что и происходит в процессе адаптации к изменившимся условиям внешней среды.

Возникает острое противоречие между старым и новым в системе, а при достижении параметрами системы и среды бифуркационных значений неустойчивость становится максимальной и даже малые флуктуации приводят систему к катастрофе – скачку. На этой фазе развитие приобретает непредсказуемый характер, поскольку оно вызывается не только внутренними флуктуациями, силу и направленность которых можно прогнозировать, проанализировав историю развития и современное состояние системы, но и внешними, что крайне усложняет, а то и делает невозможным прогноз. Иногда вывод о будущем состоянии и поведении системы можно сделать, исходя из «закона маятника» – скачок может способствовать выбору аттрактора, «противоположного» прошлому. После формирования новой диссипативной структуры система снова вступает на путь плавных изменений, и цикл повторяется.

В исследованиях процесса развития имеется целый ряд неверных и недоказанных положений и догм, причем некоторые из них весьма распространены. Многие авторы поддерживают точку зрения об однонаправленности процесса развития, что, в частности, находит выражение в рассуждениях о «спирали   развития», независимо от того, рассматривают ее как сходящуюся или расходящуюся. А ведь давно известно, что большинство процессов реального мира нелинейны, тогда как все вышеприведенные положения берут начало в ограничении процесса развития одним лишь прогрессом.

В действительности развитие реальных систем немонотонно и включает не только прогрессивные аттракторы, но и аттракторы деградации (которые впоследствии могут смениться прогрессом, а могут и привести систему к краху) и аттракторы разрушения.

В процессе развития, состоящего из циклически повторяющихся стадий эволюции и скачка, система постоянно переходит из устойчивого состояния в неустойчивое и обратно. Устойчивости системы способствует повышение универсализма в ее организации, которое является продуктом диверсификации подсистем, восполняющей их ограниченность, неповторимую единичность[59].

Это, конечно, не означает, что подсистемы всецело дублируют строение и функции друг друга, что привело бы к эффекту, обратному желаемому, речь идет лишь о своеобразной подстраховке на случай усиления флуктуации (насколько она эффективна, вполне можно судить по действию диверсификации на уровне фирм).

Другой пример повышения устойчивости системы в эволюционном периоде развития – сохранение определенной специализации подсистем. Например, многие системы (включая социальные, экономические) имеют в своем составе оперативные и консервативные подсистемы, из них первые приближаются к среде, улавливая ее флуктуации, вторые – отдаляются от нее, сохраняя качественную определенность системы. Оба условия могут работать на повышение устойчивости совместно и только при том условии, что они не выходят за определенные пределы. В противном случае устойчивость и самой системы, и ее подсистем понижается. Неустойчивость нередко возникает в ответ на введение в систему нового компонента.

В точке бифуркации неустойчивость усиливается благодаря тому, что всегда присутствующие в системах флуктуации, подавляемые в устойчивом состоянии, в результате нелинейных (автокаталитических, например) процессов, выводящих параметры за критические значения, усиливаются и вызывают скачкообразный переход в новое устойчивое состояние с меньшей энтропией, после чего цикл «плавное развитие – скачок», «эволюция – революция», «устойчивость – неустойчивость» повторяется.

Таким образом, и устойчивость, и неустойчивость, и адаптация, и дезадаптация являются в равной мере необходимыми в процессе развития любой системы. Абсолютно неустойчивая система не может противостоять флуктуациям, лишена способности к адаптации и быстро разрушается, тогда как суперустойчивая система, подавляя любые флуктуации, консервирует свою структуру и поведение.

Оба типа систем приходят к хаосу, различие между ними заключается во времени, которое проходит до взрывного роста энтропии. Поэтому высказываемое некоторыми исследователями мнение о том, что каждый момент времени можно рассматривать как точку бифуркации системы, вряд ли можно принять. Если бы это в действительности было так, то это означало бы полную утерю подобной системой адаптационных возможностей и собственной качественной определенности, поскольку тогда ее направляли   бы  сильные   внешние   флуктуации,   вследствие  чего   система,   придя  в хаотическое  состояние,  распалась  бы.  Более  или  менее  длительное  существование подобных систем в реальной действительности маловероятно.

С проблемой устойчивости/неустойчивости в процессе развития тесно связан и вопрос о том, к какому результату он приводит – к конвергенции или дивергенции систем. Большинство затрагивающих данный вопрос исследователей придерживаются однозначного мнения о том, что в процессе развития происходит дивергенция систем (вспомним расходящуюся спираль развития). Это было бы возможно при соблюдении следующих условий:

-  если бы развитие ограничивалось исключительно прогрессом и исключало регресс и возможности разрушения;

-  если бы оно было линейным, однонаправленным, а не включало в себя разные аттракторы;

-  если бы оно состояло из одних скачков, без эволюционного этапа.

Соблюдение подобных условий в действительности маловероятно и трудно вообразимо. Исходя из нелинейности процесса развития, его поливариантности и циклической смены эволюционного и бифуркационного этапов, нужно признать, что и дивергенция и конвергенция имеют место. При этом процессы дивергенции преобладают на бифуркационной стадии, а конвергенции – на эволюционной.

Если представить современное высшее учебное заведение, как сложную самоорганизующуюся социально-экономическую систему, то при решении задачи управления вузом необходимо учитывать следующее.

Главная проблема, связанная с преобразованиями системы управления вузом состоит в сочетании объективного процесса финансового планирования и распределения средств, как коммерческих, так и ресурсов государственного финансирования, и системы бюджетного контроля над использованием государственной собственности, с сохранением единства системы и ее целостности. Если эту проблему не удастся решить, неизбежны распад учебного заведения как административно-экономического целого, потеря им управляемости и, в конечном счете, деградация его основы – образовательной и научной деятельности.

Положение усугубляется тем, что в настоящее время собственность вуза разобщена, т.е. отдельные подразделения становятся автономными и переводятся на механизм самофинансирования, нарушая тем самым  единство финансовой системы, что не может ни способствовать распылению финансовых ресурсов и потере реального контроля над движением денежных потоков в системе учебного заведения. Именно сознательное, целенаправленное, а не стихийное формирование финансовых ресурсов, фондов и форм собственности, включая и их правовой статус, позволит сохранить как целостность самого вуза, так и целостность системы его управления, в том числе и финансовых аспектов вузовского менеджмента. Без решения этой проблемы не исключен организационный распад вуза за счет полного экономического и юридического обособления подразделений, способных реально функционировать без бюджетной подпитки. Следует иметь в виду, что в условиях сокращающегося бюджетного финансирования «уход» подразделений, которые могут отчислять часть своих доходов в общевузовскую казну, сделает реализацию ведущей цели вуза трудно осуществимой.

В современных условиях проблема выживания вуза – это проблема повышения его конкурентоспособности. Ввиду огромного количества высших учебных заведений в стране, это борьба за повышение качества предоставляемых образовательных услуг, за лучший формат организационной структуры, позволяющий наиболее эффективно распределять бюджетные и внебюджетные средства с целью дальнейшего развития вуза, его материально-технической базы, повышения квалификации сотрудников, обеспечения достойной заработной платы и др.

Наблюдающееся в последнее время увеличение количества исследований, отличающихся нетривиальными подходами к изучению экономики, введение в научный оборот большого числа новых терминов – это признаки неудовлетворительного состояния нашего знания о сути и закономерностях экономических явлений.[60] В сочетании с серьезностью задач, стоящих перед экономическими субъектами, это приводит к высокой стратегической уязвимости принимаемых ими решений по повышению своей конкурентоспособности.

Решению этой проблемы должно служить выявление и осмысление фундаментальных характеристик отечественной экономической динамики, т.е. тех параметров процессов, протекающих в экономике, которые в наименьшей степени поддаются искажающему влиянию интерпретаций и недостоверной информации. После уяснения логики построения обстоятельств, формирующих экономическое пространство, можно попытаться оценить последствия принимаемых решений субъектами экономики.

В этом смысле экономику можно представить как динамическую самоорганизующуюся систему. Естественно, что, будучи открытой, эта система вступает во взаимодействие с внешними структурами: экономическими системами других стран. Отношения эти реализуются в различных формах, начиная от кооперации и интеграции до санкций и конфликтов. Как мы уже выяснили, современный аппарат системно-синергетической теории вполне пригоден для описания экономических процессов. Вопрос заключается в определении степени детализации данной динамической системы, в определении характера состоявшихся тенденций для современной интерпретации конкурентного рынка и выработки стратегических направлений повышения конкурентоспособности организаций.

2005 год отличался заметными активными действиями государства в области разработки и реализации как стратегических, так и текущих мероприятий в области поддержки и развития образовательной сферы.

Следует отметить, что в течение 2004–2005 гг. деятельность правительства по разработке стратегических документов в сфере образования, определяющих приоритеты и целевые установки государства в поддержке и управлении развитием образования как важнейшего ресурса формирования новой экономики, построенной на знаниях, заметно активизировалась.

Так, в декабре 2004 г. Правительством РФ были одобрены Приоритетные направления развития образования. Они включают:

-  развитие современной системы непрерывного профессионального образования (расширение дополнительной профессиональной подготовки, общественная аккредитация);

-  повышение качества профессионального образования (категории вузов, уровня участия работодателей в изменении стандартов, реструктуризация начального и среднего профессионального образования);

-  обеспечение инвестиционной привлекательности сферы образования (расширение организационно-правовых форм, общественные институты);

-  повышение доступности качественного общего образования (предшкола, структура образовательных стандартов, ИУП в профильном обучении);

-  переход на принципы подушевого финансирования и формирование эффективного рынка образовательных услуг.

Главным проектно-программным инструментом реализации основных направлений реформирования системы образования является Федеральная программа развития образования на 2006–2010 гг., вошедшая в перечень федеральных целевых программ, утвержденных правительством РФ 11 сентября 2005 г. Кроме того, для обеспечения реализации приведенных выше направлений был разработан, согласован и утвержден правительством комплекс мероприятий по развитию образовательной системы РФ на период до 2010 г. (Поручение Правительства РФ от 25 мая 2005 г. № АЖП442534).

Однако острота и нерешенность социально-экономических проблем, сложившихся в образовательной сфере, отсутствие ожидаемого эффекта от бюджетных средств, направляемых на реализацию предыдущих целевых программ, и необходимость достижения прорывных результатов по наиболее острым вопросам обусловили постановку на федеральном уровне идеи реализации одного из приоритетных национальных проектов в сфере образования, который, по мнению разработчиков, должен дать мощный импульс развитию всей системе российского образования.

5 сентября 2005 г. президент России Владимир Путин выступил с инициативой реализации четырех национальных проектов, включая проект «Развитие образования». Как и другие национальные проекты, он рассчитан на 2 года (2006–2007 гг.). Проект направлен на государственную поддержку вузов и школ, активно внедряющих инновационные образовательные программы, реализацию программы поддержки лучших учителей, информатизацию образования, поддержку талантливой молодежи, развитие системы профессиональной подготовки в армии, воспитание школьников и др. (Табл. 1.1).

По первому направлению объем поддержки составляет для общеобразовательной школы около 1 млн. руб., а для вуза – от 500 млн. до 1 млрд. руб. Полученные средства могут использоваться на подготовку и привлечение кадров, обновление материально-технической базы, включая программное обеспечение, проведение ремонтных работ, разработку учебно-методических материалов.

В качестве критериев отбора вузов предлагается использовать наличие стратегической программы, общественных органов управления (попечительских, наблюдательных советов), уровень внебюджетных ресурсов, качество подготовки специалистов по независимому рейтингу работодателей, переход на новые механизмы финансирования и новые организационно-правовые формы, участие в международных проектах.

По второму направлению на основе использования конкурсных процедур, разработанных с регионами, предусматриваются непосредственные ежегодные выплаты грантов для 10 тыс. лучших учителей в размере 100 тыс. руб.

Таблица 1.1

Компоненты приоритетного национального проекта «Развитие образования»[61]

По третьему направлению предусматриваются организация разработки федерального портала дистанционных программ обучения, поддержка активных пользователей информационных технологий через оснащение школ и вузов современным компьютерным оборудованием, обеспечение доступа к сети Интернет – 20 тыс. школ. Разработка Интернет-портала, программ дистанционного обучения (100 программ) и закупка оборудования на общую сумму 0,2 млрд. руб. обеспечат начало работы образовательного портала во 2-м полугодии 2007 г. Поддержка активных пользователей информационных технологий будет производиться по двум направлениям: на организацию компьютерных классов в 100 вузах и 2500 школах будет направлено 2,0 млрд. руб., а на подключение к Интернету 20 000 школ – 0,8 млрд. руб.

По четвертому направлению на базе концентрации ресурсов действующих вузов и научных центров предстоит создать два новых национальных университета (численностью учащихся не менее 25–30 тыс. человек, из них 20 % иностранных студентов) в Южном и Сибирском федеральных округах, а также открытие в Московской области и Санкт-Петербурге 2 бизнес-школ (до 1000 учащихся) с целью подготовки управленческих кадров для крупных инвестиционных проектов, развития предпринимательской активности и современных технологий управления. На все этапы работ по созданию новых вузов – от проектно-изыскательских работ до организации жилищной и социально-бытовой инфраструктуры для преподавателей и студентов на 2006–2008 гг. предусмотрено выделить всего 9 млрд. руб., в том числе для одного университета 3 млрд. руб., для бизнес-школы – 1,5 млрд. руб.

По пятому направлению для поддержки молодых изобретателей и ученых, талантливой и инициативной молодежи, имеющей выдающиеся достижения в учебе, предпринимательской и другой общественно значимой деятельности, будет выделено 5 тыс. индивидуальных грантов по 60 тыс. руб., предусматривается проведение конкурсов, летних выездных школ, выплата стипендий, грантов, разработка и ведение баз данных талантливой молодежи в возрасте от 12 до 20 лет. Также предусматривается организация общественного движения «Россия талантов».

По шестому направлению планируется для военнослужащих срочной службы создать условия для получения в специально создаваемых учебных центрах гражданских дипломов о начальном профессиональном образовании, а для контрактников (не менее 5000 человек) – условия для подготовки к поступлению в высшие учебные заведения. На создание одного учебного центра в армии предусматривается выделение около 5 млн. руб. По мнению Минобрнауки РФ, данные мероприятия повысят привлекательность армейской службы, превратят армию в инструмент образовательной и профессиональной подготовки, повысят доступность образования для отдельных слоев населения.

По седьмому направлению, учитывая особую важность воспитательной функции школы, предусматривается установить для 900 тыс. учителей, осуществляющих классное руководство, и учителей начальных классов ежемесячные дополнительные денежные вознаграждения.

По мнению разработчиков, системность изменений в сфере образования, порождаемых реализацией национального проекта, определяется предусмотренной им реализацией лучших образовательных практик, организацией площадок для стажировок, активным вовлечением в процедуры отбора организаций гражданского общества, потенциальных инициаторов изменений (не чиновников), усилением обратных связей в образовании через запуск систем анализа и мониторинга.

Данная глава посвящена выявлению универсальных закономерностей самоорганизации для формирования теоретического представления о процессе перехода вуза как открытой системы в новое качественное состояние. Дальнейшее изложение будет посвящено обоснованию необходимости реализации вузом инновационной деятельности как источника структурной эволюции и механизма, запускающего процесс самоорганизации, а также применить положения теории устойчивости к обоснованию возможности сохранения национальной специфики вуза в условиях новой экономики и глобализации образовательных стандартов.

---

Предыдущая

Оглавление

Следующая