Неоинституционализм и структурные изменения в экономике

Калужский М.Л.

Омский филиал Финансового университета при Правительстве РФ

Возрождение институциональной теории в обновленном варианте неоинституционализма связывают обычно с выходом в свет работ американского экономиста Дж.К.Гэлбрейта. Они послужили очередным поворотным моментом в развитии экономической теории, все больше приближая её к реальной действительности.

В основной своей работе «Новое индустриальное общество» (1967) в качестве нового объекта экономического анализа Дж.Гэлбрейт выделил «техноструктуру» – совокупность менеджеров высшего звена, разного рода посредников, лоббистов и т.д., реализующих функцию принятия решений в крупных корпорациях вместо владельцев капитала. На основании этого он разделил экономических субъектов в США на два вида: планирующие (корпорации) и рыночные (мелкий и средний бизнес).

Но главный вывод Дж.Гэлбрейта заключался в том, что деятельность корпораций, занимающих львиную долю экономики США и активно лоббирующих свои интересы, нивелирует разницу между микроэкономикой и макроэкономикой. Кроме того, на основании общности плановых методов руководства корпорациями в США и государственными предприятиями в СССР, Дж.Гэлбрейт разработал теорию конвергенции, т.е. взаимопроникновения капиталистической и социалистической систем хозяйствования.

И хотя жизнь показала несостоятельность некоторых прогнозов и выводов Дж.Гэлбрейта, это не умаляет его заслуг. Он не просто ответил на актуальные запросы своего времени. Он указал направление дальнейшего развития институциональной теории в посткейнсианский период, а это уже трудно переоценить.

Современная теория неоинституционализма обладает, по крайней мере, тремя основными отличиями от «старого» институционализма:^[1]

1. Неоинституционалисты не пытаются привнести методы социальных наук (права, политологии и др.) в экономическую теорию, а наоборот используют инструментарий микроэкономики и теории игр для интеграции полученных результатов в структуру неоинституциональной теории. Наблюдается обратный процесс – выработанные после первоначального обобщения внешней информации методы применяются как инструмент институционального осмысления социальных явлений.

2. Неоинституционализм переходит от использования индуктивного метода исследования (т.е. синтеза первичной информации) к дедуктивному методу (т.е. анализу на основе принципов неоклассической теории). Плюсом этого подхода является целостность концепций, а минусом – их конечность (эндогенность), о чем говорилось выше. Теория конвергенции Дж.Гэлбрейта может служить ярким тому примером.

3. Если «старый» институционализм исследовал преимущественно механизмы институционального влияния в рыночной среде, то неоинституционализм переходит к практическому применению институциональной методологии. В результате институциональная теория из инструмента осмысления реальности превращается в инструмент осознанного выбора поведенческих стратегий. 

Функция неоинституциональной теории на современном этапе заключается в использовании институциональных факторов и условий для обеспечения роста конкурентоспособности и эффективности. Любой индивидуум потенциально конкурентоспособен с учетом возможностей, которые определяются особенностями деятельности социальных институтов (традиций системы, образования, инфраструктуры) и эффективностью его адаптивной реакции. С другой стороны, любой хозяйствующий субъект тоже потенциально конкурентоспособен с учетом всего спектра упущенных им рыночных возможностей.

При этом неоинституционализм существенно пополнил понятийный аппарат институциональной теории новыми базовыми понятиями: трансакционные издержки, институциональная среда, рутины и т.д. Это не только послужило отправной точкой для формирования новых направлений в институциональной теории, но открыло новые горизонты для институционального анализа.

Важнейшее из этих понятий – трансакционными (транзакционными) издержками, под которыми институциональная теория понимает издержки, не связанные с процессом производства. Общепринятой сегодня является классификация трансакционных издержек, разработанная лауреатом Нобелевской премии 1993 г. Дугласом Нортом, включающая в себя пять видов издержек:^[2]

1)  информационные издержки, связанные с информационным обеспечением бизнес-процессов;

2)  коммуникативные издержки, связанные потерями времени на переговоры и заключение контрактов;

3)  логистические издержки, связанные с потерями за счет ошибок и недостаточно эффективной организации бизнес-процессов;

4)  правоприменительные издержки, связанные с затратами на оформление, обеспечение и защиту прав собственности;

5)  оппортунистические издержки, связанные с невыполнением партнёрами условий контрактов.

Введение в научный оборот трансакционных издержек было вызвано структурными изменениями в мировой экономики 1990-х годов. Этот период был связан с перемещением производственных мощностей из традиционно индустриально развитых стран (США, Европы и даже Японии) в развивающиеся страны с дешевой рабочей силой. В результате изменилась структура цен на готовую продукцию, и производственные издержки перестали играть решающую роль. Зато возросла роль всех остальных издержек в совокупности именуемых трансакционными.

Развитие глобализации и углубление международного разделения труда привело к тому, что владелец патентов и торговой марки может вообще не заниматься производством, размещая заказы у независимых производителей в Юго-Восточной Азии. В этих условиях контроль над трансакционными издержками становится определяющим фактором конкурентоспособности, тогда как производственные издержки переходят в категорию «при прочих равных».

Другим важнейшим понятием новой институциональной теории стала институциональная среда, под которой понимаются правовые нормы, традиции и правила ведения экономической деятельности. Подразумевается, что институциональная среда действует экзогенно по отношению к экономическим субъектам, определяя их поведение.

Между тем институты подразделяются на два основных вида: формальные и неформальные. Формальные институты сводятся к нормативным ограничениям экономической деятельности и могут в отдельных случаях отторгаться рынком (например, в форме теневой экономики или коррупции). Тогда как неформальные институты – естественное порождение самого рынка, которое может тормозить технологический прогресс ввиду своей архаичности. Взаимодействие формальные и неформальных институтов в институциональной среде превратилось в еще одну сферу развития неоинституциональной теории.

Новым стало и понятие рутины, которое некоторые основатели эволюционной теории Ричард Нельсон и Сидней Уитнер стали применять для обозначения устойчивых стереотипов экономического поведения при принятии решений хозяйствующими субъектами.^[3] В основе этого подхода лежал тезис о том, что хозяйствующие субъекты в условиях недостаточности объективный информации о рынке (т.е. практически всегда) предпочитают руководствоваться традициями и стереотипами поведения, а не рациональными расчетами.

Введение в научный оборот понятия рутины позволило не только объяснить причины отставающего и опережающего развития отдельных экономических субъектов в единых для всех участников рынка институциональных рамках. Оно послужило началом нового направления в институциональной теории – эволюционного институционализма.

Современный этап развития мировой экономики, основанный на активном внедрении информационных технологий и глубоких структурных изменениях, неизбежно находит свое отражение в развитии институциональной теории. Сегодня сложно даже перечислить все оформившиеся и только формирующиеся новые направления в неоинстиуционализме. Главное в этом процессе, что институциональная теория своевременно реагирует на происходящие изменения, а сами новые концепции имеют в первую очередь большое практическое значение.

Опубликовано: Калужский М.Л. Неоинституционализм и структурные изменения в экономике // Актуальные вопросы развития региональной экономики: Материалы междунар. научно-практич. конференции. – Омск: Параграф, 2012. – С. 55-57. – ISBN 978-5-87367-185-4.